Хранить любовь, любить, любовью жить

Она родилась в Ангарске, детство провела в Невинномысске и вот уже около 30 лет живет в Пятигорске.

– Ольга Георгиевна, как Вы стали художником? Когда решили, что пойдете этим путем?

– Однажды папа подарил мне (не помню, с чем это было связано) открытки, посвященные Палеху. Изумительная роспись меня удивила: золото, черный фон, эти вытянутые пропорции фигурок людей. Я очень хорошо помню себя лет с 5 – 6. С этого возраста я уже активно рисовала мир так, как представляла его себе, и никогда мне не было скучно, если оставалась дома одна. Мои родители – Ивановы Георгий Петрович и Анна Федоровна, не были художниками, но не препятствовали нашим начинаниям, всячески поддерживали их. В Невинномысске я окончила детскую художественную школу. Это был ее первый выпуск. Благодаря преподавателям Е. С. Плетневу, В. А. Гутову и другим открывались глаза на мир. Он становился более ярким. Ты начинал видеть цвета совершенно по-другому, открывал в себе возможность декоративного и образного мышления. Каждый урок в художественной школе отражался в моем сердце, и я летела домой как на крыльях. Особенно значимый след оставил Евгений Семенович Плетнев – замечательный художник и чудесный преподаватель. Наши способности, находившиеся на очень раннем этапе развития, он, обладая большим педагогическим опытом, всячески пестовал, причем относился к нам очень уважительно, как к будущим художникам. Его уроки живописи и рисунка я помню до сих пор. Видимо, у меня и не было выбора. Только этот путь был обозначен, очерчен для меня яркой линией.

– А позже были встречи, события, которые оставили след в Вашей творческой биографии?

– Очень круто изменило мою жизнь знакомство с Николаем Михайловичем Вдовкиным. Мне повезло познакомиться с их семьей и с творчеством Н. М. Вдовкина, талантливейшего художника-эмальера. Когда я впервые увидела произведения этого вида искусства на их семейной выставке, все, что делала раньше, было оставлено, потому что появилась любовь к горячей эмали – этой яркой и редкой технике. Я благодарна Николаю Михайловичу и Валентине Гелиевне Вдовкиным за то, что они поддерживали меня и помогали. С ними я ездила на эмальерные симпозиумы в Кечкемет (Венгрия). Это было незабываемо! В эмали важно видеть, как работают другие художники, набираться опыта и идти своим путем. Я с большим уважением отношусь к Николаю Михайловичу: его творчеству и к нему самому как человеку.

– Существует стереотип о людях искусства: мол, это творцы и люди не от мира сего. Вы согласны с этим?

– Каждый человек уникален, а человек, одаренный некими способностями, – тем более. Он другой. И, как мне кажется, чем более талантлив человек искусства, тем, может быть, он более странен окружающим. Но я обычный человек. Мне с людьми, способными воспринимать красоту мира, легко.

– В каких техниках Вы работаете, какие из них Вам наиболее близки?

– Я окончила художественно-графический факультет Кубанского государственного университета. Занималась живописью, лаковой миниатюрой. С 1997 года, то есть около 20 лет, занималась только эмалью. Конечно, это огромный пласт жизни и опыта. С благодарностью отношусь к этой технике, очень люблю ее, потому что в ней бесконечное количество вариаций, фактур, при помощи которых можно создавать образы и раскрывать выбранную тему. Недавно снова вернулась к акварели. Она другая, очень тонкая. Сейчас пишу натюрморты, используя для постановок красивые предметы с историей. Работа в любой технике имеет свои особенности. В технике горячей эмали очень важно соблюдать последовательность работы: важен каждый слой. Ведь они на химическом уровне взаимодействуют между собой, влияют друг на друга. Это нужно учитывать, чтобы в конечном результате что-то получилось. В обдуманной программе нужно работать и в акварели, иначе работа не будет выглядеть яркой и свежей. В масляной живописи и живописи акрилом работаю более экспрессивно. Но какой бы материал я ни использовала, всегда работаю с радостью и воодушевлением. Техники, которыми я занимаюсь и которые люблю, обогащают друг друга. И я вижу, что мои работы становятся более яркими, контрастными и эмоциональными.

– Какие темы чаще всего находят отражение в Ваших работах?

– Они разные: есть социальные, но их немного; лирические, еще пытаюсь философствовать. Негатива стараюсь избегать – предпочитаю позитивное. Но поскольку в нашем мире не избежать проблем всяческого рода, пытаюсь относиться к ним с юмором, насколько это получается. Примером может быть триптих, который поначалу так и назывался «Проблемы», но потом я переименовала его в «Круговерть». А вот в акварели я пока просто любуюсь миром. Сейчас это настолько захватило меня: природа, растения, старинные предметы настолько удивительны, они вызывают огромный отклик в моем сердце, и я пытаюсь все это изобразить.

– Как рождаются Ваши произведения? Расскажите на примере одного из них.

– У меня есть работа, выполненная на основе Игоревской иконы Божией Матери. Это творческая работа в технике эмали, но построена она по канонам иконографии. Раньше это была другая вещь. Иногда неудавшаяся работа в эмали служит основой для новой, где я вижу и изображаю другое. И в тот раз решила переделать прежний вариант: закрыла все красной эмалью, но очень толстым слоем. Получился неожиданный результат: вместо ожидаемого растрескивания краска собралась в крупные капли. Тогда я отложила работу, и она простояла пару лет, пока однажды, перебирая свои творческие неудачи, я случайно не накрыла ее калькой, на которой была графика – Игоревская икона Божией Матери. И тут я поняла: вот то, над чем я буду работать. Оставила эти красные капли, которые символизируют кровь, трагедию, и работу посвятила памяти погибших в Великой Отечественной войне.

– Критика для художника – это хорошо или плохо? Как относитесь к ней Вы?

– Наверное, мы, художники, щадим друг друга. В мой адрес никогда не было каких-то жестких замечаний. Чаще всего, это пожелания, и порой очень правильные, потому что когда работаешь над темой, пытаешься что-то осмыслить или переосмыслить и воплотить это в визуальный ряд, взгляд «замыливается». Ты можешь что-то не заметить, упустить или забыть.

– Бывают ли у Вас так называемые творческие кризисы? Если да, как Вы с ними справляетесь?

– Творческих кризисов, пожалуй, у меня не было никогда, но случались периоды, когда шло накопление информации, впечатлений, которые потом непременно должны будут воплотиться. Если художник не работает непосредственно в мастерской, это не значит, что не идет мыслительный процесс над будущей работой. Если не хочется работать и не получается настроить себя, я ситуацию, как правило, отпускаю.

– Когда Вы работаете, должна быть тишина?

– В работе мне помогает музыка. Чаще нейтральная. Это может быть и классика, и поп-музыка, лишь бы она не была навязчивой. Музыка создает некий фон, иногда благодаря ей возникают какие-то образы.

– Случается ли, что Вы недовольны результатом своей работы, видите ее недостатки?

– Да, конечно. Первый критик – прежде всего и всегда ты сам. Вот, например, «Птица-Жизнь». Пролетающая над головой человека птица – олицетворение быстропроходящей жизни. Работой я не очень довольна, кое-что не получилось. Не нравится жесткий силуэт на светлом фоне. Хочу повторить эту работу, смягчив контрастность и изменив пластику линий.

– Вам бывает жаль расставаться со своими работами?

– Есть такие, которые не жалко. Когда работа закончена и, вроде бы, удалась, что-то в ней может не нравиться. Тогда я с ней расстаюсь. Иногда ощущения от этого остаются противоречивые. Это и сожаление, что больше у меня ее нет, и радость, что можно сделать что-то более удачное. Опыт показывает, что свой фонд необходимо создавать и накапливать и, конечно, пополнять его надо лучшими работами.

– Кто из художников близок Вам по духу? Топ-5 любимых авторов?

– Я часто бываю в музеях Москвы, Санкт-Петербурга, Европы. Очень удивил И. И. Шишкин. Мы знаем его картины с детских лет, но когда я увидела, насколько детально они прописаны, с какой любовью все сделано, эти полотна меня восхитили. Всегда любила К. С. Петрова-Водкина: как он сочетает яркие открытые цвета, как поднимает достаточно сложные темы, насколько декоративно при этом мыслит. Нравятся абстракционисты и постимпрессионисты. Со времен ученичества поражает и вдохновляет Винсент Ван Гог. Не оставляют равнодушной работы авангардиста Павла Филонова и экспрессивная живопись художника испанского Возрождения Эль Греко. Есть еще много художников, в том числе современных, которые близки мне по духу, вдохновляют на творчество. Люблю акварели Елены Базановой и Любови Титовой, восхищаюсь творчеством и техническим мастерством Н. М. Вдовкина.

– Ольга Георгиевна, расскажите, пожалуйста, о своей семье.

– Семья, дети, внуки – это огромная часть моей жизни и мое счастье. Дочь Марина, дизайнер интерьеров и художник, живет во Франции. Сын Евгений еще в школе увлекся химией. После школы он учился в Санкт-Петербурге, затем в Бельгии, где получил степень доктора философии (PhD in Bioscience engineering). Муж Николай – верный помощник и наша опора во всем. Подрастают внуки, в которых уже сейчас заметны предпочтения: они увлечены изобразительным искусством и творчеством в любом проявлении, любят спорт и с радостью путешествуют, познают мир. Мы очень ценим и поддерживаем друг друга, любим встречаться и счастливы, когда это удается.

Какой бы сложной и непредсказуемой ни была наша жизнь, у нее есть и другая сторона: порой она посылает нам удивительные события, памятные встречи, знакомства с интересными людьми – такими, как художник О. Польшина. Остается добавить, что Ольга Георгиевна награждена медалью Творческого союза художников России, дипломами Союза художников и Академии художеств, дипломами Союза Дизайнеров России. Ее работы находятся в различных частных коллекциях и музеях в России и в других странах.

А названием данной публикации стала строка из стихотворения «Молитва» Евгения Семеновича Плетнева – заслуженного художника Российской Федерации, прекрасного Мастера и превосходного педагога, взрастившего немало талантливых учеников и учениц, одна из которых – художник Ольга Польшина.

Наталья ЮХНО.

НА СНИМКАХ: Работа О. Польшиной «Ночь: Свет и Тени» (медь, горячая эмаль); Ольга Польшина.