Парень из Пятигорска

Он был обыкновенным пятигорским мальчишкой. Гонял по улицам, бегал купаться на Подкумок, отыскивая места поглубже, «чтоб по шейку». Зимой, если падал непрочный южный снежок, съезжал с горок на санках. А когда попадал на Советский проспект, очень любил смотреть на бегущие по нему трамваи. В школе Борис Терновой предпочитал физику и математику литературе с историей. В ту пору – а это была середина 20-х годов – большинство пятигорских школ еще оставались семилетками. Окончив ее, он не смог учиться дальше – семья жила трудно. Надо было идти работать. А куда может пойти парень, любящий технику?

Технорук Трамвайного управления Иван Прокофьевич Козельский, поговорив с пареньком, почувствовал в нем рабочую жилку и определил в мастерские, слесарем. Молодежи в ту пору здесь было много. Все работали с увлечением. В свободное время яростно сражались в волейбол, ходили в походы, пели в хоре. А однажды – это было в тридцать третьем – узнали, что в Пятигорске организуется аэроклуб. Ну, какой же молодой человек не мечтал в ту пору подняться в небо на самолете или планере, хоть разок прыгнуть с парашютом? А тут – пожалуйста – приходите, летайте, прыгайте!

Они все и пошли все гурьбой – и он, и Федор Фоменко, Константин Васюк, Александр Балабанов, Алексей Кобыленко и другие ребята. Приняли не всех – только тех, кто был совершенно здоров. Начались занятия. Приходилось вставать в три – четыре ночи, чтобы с рассветом быть на аэродроме. Какой пустяк, если там ждет небо! Но сначала занимались на земле. Изучали устройство парашюта, вникали в сложности самолетного мотора, хитросплетение проводов и тяговых тросов, расположение приборов в кабине. Пришло время подниматься в небо – сначала, конечно, с инструктором. Потом будущие пилоты освоили планер. Удивительное это ощущение – парить на воздушной струе. Тишина, лишь посвистывает ветер в ушах. А сколько радости приносили прыжки с парашютом!

И вот, наконец, самостоятельный полет на аэроплане. Удивительное ощущение, когда тебе подвластна могучая машина, покоряющая «пространство и время», как пелось в популярной тогда песне. Пусть это даже просто «этажерка» – тихоходный У-2. Все равно, для окружающих они – герои. Девушки засматриваются на них. Мальчишки ходят на ними по пятам. Родные важничают перед знакомыми: «Наш-то летает!».

Пролетел год. Начальник аэроклуба Балашов поздравил первых выпускников. Лучшие, и среди них Борис Терновой, получили направления в летные училища. Он попал в Качинскую военную школу пилотов, которую окончил в 1937 году. Назначение получил в истребительный полк. Служил у западных границ нашей страны. В сорок первом Борис Яковлевич Терновой уже командовал эскадрильей.

Войну с фашистской Германией ждали, к ней готовились. И все-таки она пришла неожиданно. Утром 22 июня 1941 года в казарму вбежал дежурный по части: «Война!». Известно, что в тот день многие наши самолеты были уничтожены на аэродромах, не успев взлететь. С полком Тернового этого не произошло. Одна за другой поднимались эскадрильи в воздух, и та, которой командовал Борис Яковлевич, была одной из первых. Фашистам пришлось повернуть обратно.

Эти первые дни были очень тяжелыми. Наших самолетов было мало, и «Люфтваффе» господствовали в воздухе. Но там, где действовали «ястребки» Тернового, фашистам приходилось туго. Более ста вылетов совершила тогда его эскадрилья. Скоро и командир открыл свой боевой счет, сбив первый «мессершмитт». Потом второй, третий.

Очень трудно пришлось эскадрилье Тернового в районе Курска, незадолго до начала битвы на Курской дуге. Однажды на станцию Щигры шло более пятидесяти бомбардировщиков в сопровождении нескольких десятков истребителей. Силы были неравны. Но боевое умение наших пилотов заставило фашистскую воздушную армаду повернуть восвояси. На следующий день картина повторилась, только защищали железнодорожную станцию Курск, до которой враги тоже не добрались. А потом было сражение на Курской дуге, где истребителям Тернового нашлось немало дела и в воздухе, и на земле, где они уничтожали немецкую технику.

Спустя год столь же ответственная «работа» досталась подчиненным Бориса Яковлевича во время Корсунь-Шевченковской операции. Теперь он, в звании майора, командовал уже не эскадрильей, а 1007-м истребительным авиаполком. Вместе со своими боевыми товарищами командир участвовал в штурме вражеских аэродромов, уничтожении зенитных установок и, конечно, самолетов противника, которых было сбито тогда девять. А всего на личном счету майора Тернового было 11 самолетов, сбитых им лично, и 8 – в групповом бою. За свои подвиги в воздухе он был представлен к званию Героя Советского Союза. Указ о присвоении Борису Яковлевичу Терновому этого высокого звания вышел 18 августа 1945 года.

Война окончилась. Ее парень из Пятигорска прошел, как говорится, «от звонка до звонка». В десятках жесточайших схваток, из которых редко выходят живыми и невредимыми, он уцелел. Но война все же «достала» его: воин-авиатор «сгорел», когда ему исполнилось всего сорок два. Умер Борис Яковлевич в Днепропетровске, где служил в войсках ПВО, как раз в День Победы, 9 мая 1956 года. И, как знать, может быть, в последние минуты своей жизни он вспоминал родной Пятигорск, где впервые поднялся в воздух, и милый сердцу трамвай, где он начал свою взрослую биографию?

Вадим ХАЧИКОВ,
заслуженный работник культуры РФ.