Прелюдия к теме Кавказа

Вдохновляющее влияние Машука испытали уже первые посетители Горячих вод, правда, с литературной деятельностью связанные мало. В 1795 году А. Столыпин – один из большой семьи русских аристократов, ставших родственниками М. Ю. Лермонтова, – написал с Кавказа стихотворное послание другу, которое можно считать первым поэтическим описанием Пятигорья. А первый прозаический рассказ о нем содержит появившаяся тогда же, в конце XVIII века, книга В. Измайлова «Путешествие в полуденную Россию». Правда, высокими художественными достоинствами оба произведения не отличались.

В начале следующего столетия на Кавказ обратили внимание уже профессиональные поэты и писатели. Нет, еще не Пушкин с Лермонтовым, а литераторы гораздо менее известные. Тем не менее их произведения можно считать своеобразной прелюдией, то есть вступлением, к теме Кавказа, которая была характерна для российской словесности последующих десятилетий. И, стало быть, они вполне достойны нашего внимания.

Это были люди разной судьбы, разной творческой направленности. Василий Нарежный – по роду деятельности оставался чиновником, Николай Гнедич – библиотекарем, Павел Катенин – офицером. Объединяет же их интерес, и даже более того, тяга к далекой южной окраине Государства Российского. Причем если Гнедича привело туда вполне понятное желание поправить свое здоровье, то как объяснить поступок Нарежного, который внезапно, бросив учебу в Московском университете, пожелал поехать рядовым чиновником в Грузию, недавно присоединенную к России? Еще более странным выглядит поведение Катенина: выйдя в отставку в чине полковника, он поселился в родовом имении, активно занялся творчеством. И вдруг снова надел военную форму и отправился на далекий Кавказ! Нет, тут явно без некой таинственной силы притяжения кавказской земли не обошлось.

Произведения, ставшие итогом пребывания всех трех литераторов в наших краях, тоже очень разнятся между собой и по жанру, и по творческой манере. Это авантюрный роман, романтический «стихотворный рассказ» и просто стихотворение. Но имеют они и общее свойство. Для их авторов Кавказ не стал по-настоящему близким, и его экзотическую фактуру они используют лишь для реализации своих привычных замыслов.

Василий Трофимович Нарежный вошел в российскую литературу как автор первого бытового русского романа, родоначальник реалистической школы, предшественник Гоголя. Наиболее известен его роман «Российский Жильблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова». Здесь, на канве, взятой у Лесажа, Нарежный дал немало картин из русской жизни, в том числе показал хищничество чиновников, скудость интересов высшего класса, бесхарактерность представителей русской интеллигенции.

Жизнь в Тифлисе, служебные столкновения с окружающими дали Нарежному возможность многое увидеть и на Кавказе: злоупотребления чиновников, бесправие, общее невежество, жадность к наживе – всё это изображено им в сатирическом романе «Чёрный год, или Горские князья», наполненном массой самых невероятных приключений бедного осетинского князя Кайтука. Но эти приключения служат лишь фоном, по которому автор рисует ряд типов кавказских администраторов.

Николай Иванович Гнедич, поэт, общественный и театральный деятель, вошел в литературу, прежде всего, как переводчик «Илиады» Гомера. Его собственное поэтическое наследие невелико – всего сто с небольшим стихотворений, многие из которых имеют яркую романтическую окраску. Она характерна и для единственного произведения на кавказскую тему – «Кавказская быль». Любовь молодого казака и кабардинки Фати, невозможность быть вместе из-за разности верований, убийство девушки в наказание за любовь к иноверцу – все это во многом навеяно драмами Шекспира и Шиллера, поклонником которых был Гнедич.

Павел Александрович Катенин, переводчик, драматург, критик, заявил о себе как поэт стихами и балладами в народном духе. По словам А. С. Пушкина, с которым Катенин был в дружеских отношениях, «он первый отрекся от романтизма». Это заметно и в единственном его кавказском стихотворении «Кавказские горы». Здесь нет восхищения красотой горной природы. Наоборот, автору видится в ней «Уродливая складь бесплодных камней», «Ряд безобразных стен, изломанных, изрытых, необитаемых, ужасных пустотой». «Скажи, проклятая, зачем ты создана?» – восклицает автор в заключение.

Таковы самые первые посвященные Кавказу произведения российской словесности. Познакомившись с ними, кое-кто может сказать, что прелюдия к кавказской теме получилась не очень-то удачной. Но есть у нее и положительные моменты. Так, роман Нарежного ярко осветил территорию, с которой на заре XIX столетия начиналось освоение Северного Кавказа, – горы Осетии, Моздок, Кизляр, Астрахань. А сатирически изображенные в нем фигуры представителей кавказской администрации предваряют персонажей романа «Проделки на Кавказе» Е. Лачиновой. Стихотворный рассказ Гнедича «Кавказская быль» впервые поднял сложную тему взаимоотношений россиян и местных жителей, которые найдут дальнейшее отражение в произведениях Бестужева-Марлинского, Пушкина, Лермонтова, Толстого, время которых должно вот-вот наступить. Их поэтический дар волшебным образом преобразит «уродливые» пейзажи, изображенные Катениным, – любопытное свидетельство того, как воспринимали горы его современники.

Вадим ХАЧИКОВ,

заслуженный работник культуры РФ.