Кувшинка белая

Ночью Нимфея спала на мягком дне лесного озера, утром поднималась на поверхность, где умывалась розовой зарёй. Обычно людей, подходивших к озеру, она увлекала на дно, где они погибали. Но однажды к озеру подошёл юноша. Был он красив, строен и мужествен. Как только наклонился он к поверхности озера, увидела его нимфа и полюбила. Но молодой человек вскоре ушёл; то ли не понравилась ему водяная красавица, то ли он любил другую. А Нимфея осталась на поверхности воды и ждала его каждый день. Уже листья на деревьях опали. Тонкий ледок по утрам сковывал берега озёр. Выпал уже снег, укрыв всё белым покрывалом. А Нимфея всё ждала и ждала полюбившегося ей молодого человека. Так и окоченела красавица Нимфея в ожидании полюбившегося ей юношу. Затем, лесные духи, сжалившись над Нимфеей за её постоянную, беззаветную любовь, превратили её в белоснежный прекрасный цветок – кувшинку.

В Латвии бытует следующая легенда: самый красивый и весёлый парень в округе Юкум обручился с красавицей Лилией. Все радовались за них, но чёрт позавидовал их счастью, и решил разлучить эту пару. Однажды вечером, он подсел к ожидавшему невесту на берегу озера Юкуму и предложил ему проститься с молодостью, но Юкум отказался. Лилия всё не шла, и в сердце юноши закралась тревога. Незнакомец предложил прекрасное средство от тоски – вино, и Юкум согласился. С тех пор, как у парня появлялись неприятности, на пути попадался ему новый знакомый, и каждый раз Юкум пил всё больше, пока не мог дня жить без спиртного.

Лилия упрашивала жениха гнать прочь приятелей с бутылкой, но он все чаще и чаще к ней прикладывался. Скоро и свадьба. Напрасно Лилия ждала Юкума на берегу озера – он проиграл чёрту в карты не только всё добро, но обручальное кольцо и саму невесту. С таким горем Лилия не смогла справиться: уж лучше погибнуть в Олимпе, чем жить с пьяницей. Она прыгнула в воду, и осталась навсегда на дне озера. Однажды Юкум увидел на воде белый цветок, и ему показалось, что это его невеста Лилия. Лилия, озёрная лилия – так называют этот цветок в Латвии.

По итальянскому сказанию, белая водяная лилия – дитя прекрасной Мелинды и безобразного болотного царя.

...Было это так: на краю леса в страшном большом болоте жил болотный царь. Захотел он жениться, но был так безобразен, что, ни одна женщина выйти замуж за него по доброй воле не согласилась бы. А он хотел жениться непременно на красивой девушке. Прослышал Болотный царь, что у графини, живущей в замке на берегу его владения, есть дочь – красавица Мелинда, и решил украсть её. Придумал, как это сделать – вырастил он на болоте жёлтую водяную кубышку. Мелинда никогда не видела такого цветка и решила сорвать его. Дотягиваясь до него, наступила на чёрный пень, торчавший из воды, но царь, схватил её в объятия и утащил на дно болота. Горе графини-матери было неутешным – день и ночь оплакивала она свою дочь.

Однажды колдун сказал ей, что необходимо делать: она должна девять вечерних и девять утренних зорь приходить на берег болота, и звать свою дочь, и, если та ещё не стала женой Болотного царя, он будет вынужден отпустить Мелинду. Мать, внемла совету колдуна. Когда она пришла в последний раз на берег, то услышала голос дочери:

– Поздно, мама, я уже жена Болотного царя, и должна буду навек остаться на дне болотных чертог. Но я каждый год буду сообщать тебе, что я жива и здорова.

Следующим летом, когда графиня пришла на берег болота, она увидела на его поверхности прекрасный белоснежный цветок. Она долго смотрела на него и, наконец, догадалась, что перед ней её внучка – дочь её дочери и Болотного царя. Лепестки её цветов были так же белы, как цвет лица её дочери, а золотистые тычинки в середине цветка напоминали золотистый цвет волос её дочери. С тех пор, каждое лето Мелинда покрывала поверхность воды прекрасными цветами, сообщая матери, что она жива, и по-прежнему царствует в глубине своего болота.

В Германии известна легенда о злой никсе (это нечто среднее между ведьмой, нимфой и русалкой). Она жила в пруду замка Шварцбург в Тюрингии, в услужении которой были две служанки-русалки. Однажды русалки влюбились в двух рыцарей, гостивших в замке. Они хотели даже покинуть пруд, чтобы следовать за возлюбленными, но злая никса рассердилась, и превратила их в кувшинки. Фризы верили, что те, у кого изображено семь цветков кувшинки на гербе замка, щите или знамени, становились непобедимыми.

В средние века белый цветок кувшинки считали ещё символом непорочности, и потому семена его рекомендовались как средство, умеряющее страсти. Вследствие этого они имелись в это время почти во всех монастырях, и их предписывали давать монахам и монахиням. Особенно большое употребление их производилось удалившимися от мира отшельниками, желавшими этим умертвить свою плоть. По новейшим исследованиям, приписываемое этим семенам свойство оказалось неверным.

Семенами этими пользовались певцы для укрепления и усиления своего голоса. Кроме того, средство это считалось помогающим от судорог и головокружения, а корневище растения – при отсутствии аппетита. Лечение производилось не столько приёмами внутрь, сколько подвешиванием у кровати больного. При этом, для приготовления всех этих лекарств рекомендовалось обходиться с растениями с особенными предосторожностями: срывать его только к ночи, сушить в тени на северной стороне, и непременно в висячем положении, так как иначе лекарственное начало не перейдет в тело больного и не будет в состоянии изгнать из него болезнь.

Да и вообще, собирая цветы кувшинки с лечебной целью, надо было поступать совсем иначе, чем с другими цветами: рвать в известное лишь время, заткнув уши и обратившись к ним предварительно с ласковыми словами. Переговорив таким образом, следовало внезапно протянуть руку и сорвать цветок. Срезать же ножницами, ножом, или вообще чем-то острым, было строжайше запрещено, так как иначе стебель начнёт истекать кровью, и отрезавший будет преследоваться тяжёлыми снами, или даже будет втянут в воду возмущёнными таким поступком водяными духами.

Мистическим и лечебным значением пользовалась кувшинка и у наших предков-славян. В этом значении она носила и носит название «одоленя». Название это, по словам Афанасьева, произошло от слова «одолевать», и притом в значении «одолевать нечистую силу и недуги». «Кто найдёт од олень-траву, – говорится в одном народном травнике, – тот вельми талант себе обрящет».

У русского народа растение называлось одолень-трава, корням которого приписывали способность одолевать болезнь и нечистую силу. Породили его сырая земля с живою водой, потому одинаково она действует и против водяной нечистой силы, и против полевой.

В старинном травнике читаем: «Одолень растёт при реках, ростом с локоть, цвет рудожёлт, листочки – белые. И та трава добра, коли человека окормит, и, дав ту траву, скоро пойдёт низом и верхом. И корень травы добр от зубной болезни, и пастуху, чтобы стадо не расходилось, или кто тебя любить не станет, и хочешь его присушить – дай ясти корень».

Внешний облик кувшинки нарисован правильно, правда, лепестки здесь названы листочками. Цветок «рудо-жёлт» – то есть красно-жёлтый.

Согласно этому отрывку, одолень-травой можно присушить, приворотить. Как тут не вспомнить картину замечательного русского художника Михаила Васильевича Нестерова «За приворотным зельем». Молодуха, огорчённая любовной неудачей, пришла просить совета знахаря-колдуна. Придавлено смотрит она на появление чародея. Дремучий, кондовый «избавитель» обводит её мутным взглядом. Человек попал в сети суеверия. Картина хоть и написана лирично, но лиризм этот трагический.

Также считалось, что приносить одолень в дом опасно - может также погибнуть домашний скот. Незаменимым считался корень в путь – дороге, а особенно – в торговых делах. Тогда добытый корень вкладывали в ладанку и носили, как амулет, непременно с заговором: «Еду я из поля в поле, в зелёные луга, в дальние места, по утренним и вечерним зорям; умываюсь медвяною росою, утираюсь солнцем, облекаюсь облаками, опоясываюсь чистыми звёздами. Еду я во чистом поле, а во чистом поле растёт одолень-трава».

«Одолень-трава! Одолень-трава! Одолей ты злых людей, лихо бы на нас не думали, скверного не мыслыли. Отгони ты чародея, ябедника. Одолень-трава! Одолей мне горы высокие, долы низкие, озёра синие, берега крутые, леса тёмные, пеньки и колоды. Спрячу я тебя, одолень-трава, у ретивого сердца, во всём пути, и во всей дороженьке».

Как восторженно-нежно, лирично, зачарованно-трогательно показывает упоительно-чарующие, загадочно-волшебные краски кувшинки словами Ульяны Громовой в «Молодой гвардии» А. Фадеев: «Нет, ты только посмотри, Валя, что это за чудо! Прелесть... Точно изваяние – но из какого чудесного материала... Ведь она не мраморная, не алебастровая, а живая, но какая холодная! И какая тонкая, нежная работа - человеческие руки никогда бы так не сумели. Смотри, как она покоится на воде, – чистая, строгая, равнодушная... А это её отражение в воде, – даже трудно сказать, какая из них прекрасней, – а краски? Смотри, смотри, ведь она не белая, то есть она белая, но сколько оттенков – желтоватых, розоватых, каких-то небесных, а внутри, с этой влагой, она – жемчужная, просто ослепительная».

В мировой флоре насчитывается около 40 видов кувшинок, род водных растений, – в отечественной флоре ботаники выявили только 3 вида! Учёными установлено, что кувшинка белая появилась на земле в раннем палеолите – то есть, около 60 миллионов тому назад, тогда как современный человек в своём нынешнем облике появился всего лишь 40 тысяч лет тому назад.

Приглянулась кувшинка белая садоводам и селекционерам. Поэтому, как декоративные растения, выращивают в озёрных парках, реках кувшинку белую, кувшинку (нимфею) и кувшинку малую, или четырёхгранную (Nymphaea tetragona), которая имеет съедобные семена и листовые почки.

Анатолий ТЕРЁШИН, натуралист.