Log in

28 марта 2024 года, 18:55

Сивец луговой

Сивец луговой (Succisa pratensis) - многолетнее травянистое растение с ветвящимся в верхней половине стеблем, достигающим от половины аршина до аршина высоты, относящийся к семейству ворсянковых.

Листья на стебле – цельнокрайние. Стебель увенчивается полушаровидной головкой, достигающей до 2 сантиметров в диаметре. Зацветает растение с начала июля и цветет до глубокой осени. Полушаровидные головки окружены двухрядной оберткой из широколанцетных заостренных листочков. Ложе соцветия покрыто пленчатыми чешуями. Все цветки в головках одинаковые, расположены по нескольким спиралям.

Сросшаяся вокруг цветка оберточка образует так называемую «внешнюю чашечку» с 4 зубцами. Непосредственно в цветке имеется «своя» чашечка с 4 – 5 зазубренными щетинками. В цветке имеется также трубчатый четырехлопастный, снаружи волосистый, венчик длиной около 7 миллиметров, 4 тычинки с тонкими длинными нитями, прикрепленные к верхней части венчика, и один столбик с расширенным рыльцем. В цветущем соцветии можно наблюдать три четкие фазы: интерфазу, когда все цветки открыты, а пыльники и рыльце находятся еще внутри венчика; мужскую фазу, когда все пыльники оказываются за пределами венчика и начинают пылить, а рыльце остаются внутри цветка, и женскую фазу, когда пыльники отпылили, и большая часть их облетела, а столбики удлиняются и рыльца оказываются над венчиком.

Цветки привлекают пчел, шмелей, бабочек, мух и жуков. Сивец луговой выделяет довольно большое количество пыльцы. Как считают ботаники, соцветий в сивце луговом, где пыльца во-обще не образуется, находится преобладающее большинство.

Сивец луговой можно отыскать на влажных лугах, опушках, полянах, среди кустарников, по берегам рек, озер, болот. Растет в европейской части России и в Сибири.

Сивец луговой в народной медицине используют с самой седой древности. Целебны надземная часть и корневища с корнями. Траву собирают во время цветения, а корневища с корнями – ран-ней весной или осенью. Препараты из растения применяют только в народной медицине.

В стародавние времена по весне из молодых листьев синеголовника готовили салаты, добавля-ли в щи, различные солянки.

Научное название рода «Succisa» происходит от латинскаого слова «succidere» – «подрубать, подсекать», и дано растению за короткое, словно обрубленное корневище толщиной в палец. И в самом деле, это отмирающее снизу корневище имеет такой вид, будто его кто-то отрезал или откусил, оставив при этом следы двух зубов, в связи с чем возникло немало поверий, на разные лады рассказывающих о том, как это произошло. Чаще всего обвиняют черта, поэтому растение иногда называют «чертовой бородой». Видовое научное название «pratensis» переводится с латинского как «луговой». Русское родовое название «сивец» дано растению за серовато-сизый (сивый) ореол над соцветиями, создаваемый вступающими из цветков рыльцами.

Существует следующая старинная легенда о появлении сивца на земле.

Был на прииске серебряном один молодой рудознатец. Прохором звали его, а кличка была у него «Сивый», потому что фамилия была Сивцов. И страсть, как любил он охотиться в лесистых горах. Бывало, целый день ходит по лесу за лесной дичью или зверьем. Его больше увлекало не подстрелить животных, а походить по лесу, понаблюдать за птахами лесными, зверей лесных посмотреть, полюбоваться на них.

Уже солнце бросало последние свои золотистые лучи на ущелье и должно вот-вот зайти за горы. Как-то раз идет Прохор на закате, глядь: болынекрылый орел в лучезарном небе летит с добы-чей в когтях. Низко так летит, над самыми макушками мохнатых елок. Видать, слишком тяжела добыча: то ли ягненок с руном золотистым, то ли зверь какое-то неведомый. Прицелился Про-хор в летящего орла – хоть не попал, но напугал орла, что тот выпустил добычу из когтей, а сам улетел дальше. Подбежал парень к добыче орлиной – да так и ахнул. Лежит на траве не ягненок, а непомерно большой золотистый крот и кровью истекает.

Подивился Прохор зверю золотому – о таких он и слыхом не слыхивал! И решил показать диковинку старикам на прииске. Они чего только на своем веку не повидали – небось, знают что за чудо-юдо ему попалось. Нарвал Прохор травы тысячелистника, помял в руках, приложил к ранам зверька, завернул его в свою рубаху. Затем положил крота в котомку и зашагал на прииск. Однако путь был не близок – застигла Прохора ночь в пути. Прилег он на мох, под разлапистой елью. И видится Прохору сон, будто просит золотой крот отнести его на алой заре обратно в то самое ущелье, где был он от когтей орла спасен, а затем, обогнув Стриж-озеро, отыскать лаз в земле, и по тому лазу проникнуть в пещеру. Там крота давно ждут – не дождутся отец с матерью, и они-то отблагодарят Прохора Сивцова от всего сердца.

Проснулся Прохор, на звезды посмотрел, сновиденью поизумлялся и опять лег – досыпать. И снова сон повторился – точь-в-точь! Рано поутру пустился Прохор вверх по ущелью, к Стриж-озеру. Не сразу, но отыскал лаз потайной, сделал по нему десяток шагов, а дальше – тьма-тьмущая, один не-осторожный шаг – и в пропасть рухнешь, костей не соберешь, так в недрах земных и навечно останешься. И слышит вдруг Прохор, словно ребенок говорит тонко и нараспев.

– Возьми меня на руки и повязки развяжи.

Да ведь голос из котомки идет, где крот лежит! Хоть и испугался Прохор, кровь в жилах аж за-стыла, однако послушался он и сделал, как золотой крот просил. Разлился по стенам лаза свет золотистый, ярче дневного, и Прохор пошел вперед, пока не вышел к преогромнейшей пещере. Там все горело и сверкало от гроздьев камней-самоцветов. На хрустальном троне, в одеяньях раззолоченных и золотых коронах, украшенных дорогими камнями, сидели царь с царицею. Тут крот выскользнул из его рук – и преобразился в прекрасного царевича.

– Сколько раз мы, отец и мать твои, Озем и Сумерла, говорили тебе, неслуху: не покидай наших подземных чертогов, не выходи на белый свет – ни в обличье ящерицы, ни змеи, ни крота – услышал Прохор суровый голос царя. – Скажи спасибо своему спасителю-рудознатцу. А ты, Про-хор Сивцов, пойди поближе... Не страшись, ты ведь парень не из боязливых! Какую награду хочешь получить? Походи по моим владениям, выбери, присмотрись – здесь все твое.

Начал осматриваться Прохор. К стене подошел, золото самородное трогает размером с его ку-лак, на яхонты да рубины поглядывает. И видит: стоят идолы каменные в обличье людей. Всмотрелся – и онемел: да это ж его товарищи с прииска! Окаменевшие! Вот Яшка Летягин, рудознатец; вот Анфим Посребышев, горный мастер, Никита Анциферов, писарь рудничный, а вот гуляка да забияка Егор Кудряшов, соперник его в любви к красавице Алене. В разные годы пропали они в горах, кто охотясь, кто драгоценную руду отыскивая, и давно уж были оплаканы родней.

– Ну, подыскал себе награду? – спросил царь Озем.

– Подыскал, – кивнул головой Прохор. –Если пожелаешь, на то воля твоя, оживи людишек рудничных с нашего прииска и отпусти нас всех с миром.

Задумался Озем, но тут Сумерла и царевич начали всячески упрашивать царя склониться на Прохорову просьбу. И вот свершилось чудо: ожили и Яшка, и Анфим, и Никита, и Егор Курряшов перво-наперво взглянул на Прохора люто, зло, как и положено сопернику.

– Забирай своих людишек и прощай, – сказал Озем. – Но знай: память у них о владениях моих отшибется до скончания земного срока каждого. Чтобы не пытались более попасть в мои владения. А ты, Прохор, коли белый свет сделается не мил, приходи сюда, с радостью примем. Работа по сердцу найдется!

Вернулся Прохор со своими товарищами на прииск – будто с того света привели оплаканных! Начался, как водится пир горой. Но на все вопросы рудничные мужики, побывавшие в подземных чертогах, подземного царства, молчали, не знали, что ответить. Да они и не могли ничего рассказать, ведь они не помнили, где они были, что делали, что видели в неисчислимых богатствах подземного царства. Молчал и Прохор.

Стал Прохор каким-то задумчивым, нелюдимым. А спустя два месяца исчез – после того, как красавица Алена пела и плясала на своей свадьбе с Егором Кудряшовым.

– Чтоб на мою жену и глаз не показывал! А то убью! – кричал на свадьбе подвыпивший, разгу-лявшийся, задиристый Егор Кудряшов. Егор Кудряшов разбил нос Прохору Сивцову, у того из носа кровь капает на землю. Приложили тряпицу с холодной водой – унять кровь из носа.

Наутро после этой свадьбы исчез Прохор Сивцов. Нигде не могли найти, где ни искали. Навсегда пропал...

А из тех капель крови, что капали на сырую землю из разбитого носа рудознатца Прохора Сивцова, выросла неведомая трава – как знак о том, что на этом белом свете существовал такой рудознатец Прохор Сивцов, который был охотником и был влюблен. И народ назвал эту траву «сивцом».

Другие материалы в этой категории: « Живая изгородь Сныть пестролистная »