Гармала обыкновенная

Корень – многоглавый, толстый, деревянистый, длиной до 3 метров, толщиной до 10 сантиметров. Стебли – многочисленные, прямые, сильноветвистые, бороздчатые, зе-леные, голые, достигающие 20 – 30 сантиметров высоты. Листья – на коротких черешках, сидячие, очередные, дважды-трижды неправильно тройчато-рассеченные на ланцетно-линейные заостренные доли.

Цветет гармала все лето. Одиночные крупные цветки с бледно-желтым или белым вен-чиком и чашечкой, разделенной на длинные зеленые линейные дольки, почти равные по длине лепесткам, расположены на концах многочисленных ветвей. Цветки располо-жены на концах ветвей по одному на коротких цветоножках. Чашелистиков – 5, часто они – трехраздельные, длиной 11 – 25 миллиметров. Лепестков – 5, длиной 12 – 25 миллиметров.

Плодоносит гармала все лето. Плод – приплюснутая, шаровидная, трехгнездная и трех-створчатая коробочка (10 – 12 миллиметров в диаметре). Семена – многочисленные, ко-ричневые или темно-бурые, угловатые, мелко бугорчатые, около 4 миллиметров длины. Плодовитости гармалы можно удивиться. Одно растение дает долу до 120 тысяч семян! Вес 1000 семян – 2,5 – 3 грамма.

Гармала обыкновенная – поселенец солонцеватых, глинистых почв и песков, пустынных пастбищ, сухих степей, полупустынь, пустынь, скотопрогонных трактов, каменистых участ-ков, горных саян, пустырей, обочин дорог и трактов, и редко – как сорняк в посевах. Гар-мала зачастую образует чистые заросли на высоте 450 – 3700 метров над уровнем моря.

Встреча с гармалой может быть в европейской части России, в Крыму, на Кавказе, в За-падной Сибири и Средней Азии.

Домашний скот стороной обходит гармалу, из-под копыт ее не ест. В сене домашний скот отбрасывает гармалу. Потому в народе ее и прозвали могильником, стрелиной, могиль-ной травой, собачьим зельем, что трава-то ядовита.

«Собакарией» называли гармалу потому, что окуривание ею всего двора предохраняет от «дурного глаза», нечистой силы. Считали, что окуривание домашнего скота «собака-рией» предохраняет их от болезней, клещей.

Старые красильщики из семян гармалы добывали превосходную красную краску, так называемую «турецкую», которую широко употребляли для окрашивания ту-рецких национальных головных уборов – фесок. Красящее вещество – алкалоид гарма-лол, дающий ярко-красную краску. Из красящего вещества гармалы в старину готовили румяна, красные чернила, подцвечивали щербеты, конфеты, лакричную воду. Красный пигмент семян растения можно употреблять для окраски ковров. По литературным дан-ным, 10 граммов этой краски может окрасить 5 квадратных метров шелка в темно-малиновый цвет и 50 квадратных метров – в розовый. Имеется старинный способ полу-чения красной краски из этого растения: семена настаивают 6 месяцев на спирте (40°) в соотношении 1:5. Предварительно в спирт добавляют равные части нашатыря и натрие-вой селитры (на 1 литр спирта по 10 граммов того и другого).

В старину в Турции настой из семян гармалы входил в состав разных напитков.

Гармалу обыкновенную в народной медицине используют с самой глубокой древности. В древнейшем памятнике персидско-таджикской культуры «Авесте» (VII – V вв.

до нашей эры) гармалу описывают как успокоительное и дезодорирующее средство: ее дымом окуривали больных, храмы и т.д. Древнеримский врач Диоскорид (I век) реко-мендовал гармалу при слабости зрения. Арабский филолог, натуралист и историк Абу Ханифа ад-Динавери (IX век) в «Книге о растениях» писал, что отваром корней гармалы лечили затяжную лихорадку. Великий Ибн Сина (Авиценна) в «Каноне врачебной науки» указывал, что гармала хороша при болях в суставах.

«Семена прежде имели большое употребление в медицине от болезни глаз. Из них до-бывается великолепная красная краска, которая употребляется на окрашивание турецких фесок» – читаем в «Ботаническом словаре» Н. А. Анненкова, изданного в 1878 году.

В Таджикистане отвар семян гармалы вместе с семенами льна или кунжута используют для лечения астмы, одышки, ревматизма. В народной медицине Казахстана ванны из травы гармалы применяют при ревматизме.

С лекарственной целью используют все части растения. Заготавливают траву во время бутонизации и цветения, семена – осенью, после их полного созревания; корни – ран-ней весной или поздней осенью.

Гармала в быту российского народа приобрела ряд народных названий: собакария, ди-кая рута, горная рута, стрелина.

Знаменита наша травка, легендарна. Старинная легенда, уходящая в глубь веков, по-вествует следующее о появлении гармалы на земле.

В то время, когда мирно жили древляне – рожали детей, сеяли просо, приносили жертвы на огнепламенных жертвенниках небесным богам, в их земли вторглась жестокая орда басурман. Древляне уходили в горы, прятались в лесах и болотах.

Полчища басурман, поднимая клубы седой дорожной пыли, поднялись на высокий холм, где красовался белокаменный храм бога плодородия и жертвенного огня – Се-маргла, небесного покровителя древлян. По сторонам храма протянулись два крыла со множеством круглых маленьких окошек под самой крышей, ровной и плоской. Обычно на ней по ночам собирались жрецы, наблюдая движение звезд и планет и совершая по ним гадания о судьбе человека. Молодой жрец Ярун с крыши храма наблюдал, как по кривым, запутанным улицам и переулкам становища древлян проезжали вооруженные всадники, гоня толпы людей, нагруженных домашним скарбом, как пылали в клубах черного дыма бесчисленные избы с плоскими крышами.

Басурмане храм спалили, жрецов поубивали, жертвенник огнепламенный разрушили. Златого крылатого пса – изображение Семаргла – на куски порубили да растащили, кто сколько мог ухватить.

Спасся только молодой жрец Ярун – проник в подземные лабиринты храма и затих. На закате, когда солнце бросало последние лучи на пожарище, басурмане покинули сожженный храм. Жрец Ярун внимательно наблюдал с холма за ордой. Подобно змее ширококрылой, басурманская орда неслась по дороге к Старой Веже – главному граду древлянскому. С наступлением сгущавшихся сумерек басурмане дошли до глубокой бур-ливой реки, где стали на ночлег, и разбили много черных и рыжих шатров, распластан-ных как крылья летучей мыши, развели костры.

Всю темную, глухую ночь пробирался молодой жрец Ярун тайными, запутанными лес-ными тропами по дремучему лесу, в узком месте переплыл бурливую реку, и на утренней заре, весь мокрый, изодранный и исцарапанный колючим кустарником, ветвями, опове-стил седобородого князя Добрыню о движущихся кровожадных полчищах степных пле-мен басурман на Старую Вежу. Мрачная тень скользнула по его лицу, углы алеющих губ опустились. Собрал князь Добрыня своих старейшин на совет, и порешили все защи-щаться до конца, хотя силы были неравны и надежда на спасение ничтожна.

Когда спала жара и солнце стало ходить низко, после полудня полчища басурман начали переплывать на бурдюках, надутых воздухом козьих шкурах и лошадях глубокую реку и подступать к городским стенам, но не ближе полета стрелы.

– Сдавайтесь! – кричали грозно, яростно басурмане снизу воинам, которые толпились у котлов с кипящей смолой. – Сдавайтесь сами, по доброй воле, не то к завтрашнему утру вырежем всех до единого! Никого в живых не оставим!

Настала ночь. Смотрел на вражий стан с горящими кострами князь Добрыня и страшно ругал себя за то, что так и не возвел каменных стен вокруг Старой Вежи. Деревянные завтра сгорят – и все будет кончено...

В стороне одиноко стоял молодой жрец Ярун. Обратив глаза к блестящим, перемигива-ющимся звездам, он шептал:

– К тебе взываю, о Семаргл! Не дай сгинуть, кануть Старой Веже – твоему последнему святилищу! Не дай погибнуть народу древлянскому! Накажи кровожадных злодеев, су-постатов, что порушили твой храм, а тебя, светоносца и огненосца, яростно на куски по-рубили и растащили! Яви свое небесное могущество!

И долго, долго, истово молился жрец Ярун. Вдруг в глухую полночь подул легкий осве-жающий ветер, спустился с небес крылатый огненный пес превеликий. Начал Семаргл летать низко над полчищем вражьим, басурманским, и от жара пламенного, нестерпи-мого, иные из ворогов сразу сжарились, а другие искали спасение в водах реки – броса-лись в реку, но там вода кипела ключом, словно в казане, и они, сваренные, сразу шли на дно. Скоро сражение крылатого огненного пса Семаргла с басурманами окончилось. Тишина настала, только ветер нес запахи горелого мяса и раздавались стоны умираю-щих, а огненный крылатый пес Семаргл вознесся к звездам и растворился средь них.

В эту страшную ночь удалось спастись лишь горстке басурман. Они спешно покинули пределы земель древлянских, дав себе зарок никогда более к ним не подступаться.

Князь Добрыня воздвиг новый храм Семаргла на высоком холме, и Ярун сделался в нем верховным жрецом. А через несколько лет жрец Ярун уже любовался белыми каменны-ми стенами Старой Вежи.

На том поле, где было огнедышащее сражение крылатого пса Семаргла с вражеским ба-сурманским войском, мать-сыра-земля взрастила неведомое растение – в честь бога плодородия и крылатого огнедышащего пса – Семаргла – собакарию.

Анатолий ТЕРЕШИН, натуралист.