Символ стойкости и таланта

Неловеческая судьба порой бывает такой непредсказуемой, что диву даешься. Взлеты и падения иногда постоянно преследуют людей и осиливают их только сильнейшие. Одним из таких является пятигорчанин Анатолий Устин, которому в двухтысячном году в США было присвоено высокое звание «Человек столетия» по науке.Родился Анатолий Константинович в мае 1943 года в Белоруссии. Шла жестокая освободительная война с фашисткими захватчиками. Когда ему было всего две недели, он потерял родителей и сестру, к тому же одиннадцать близких родных. На третий день после трагедии его нашли оставшиеся в живых местные жители на муравьиной куче, куда бросили «пожалевшие» грудничка полицаи. Выхаживали малыша всей деревней Черница. Обтирали настоянными на травах мазями, и из грудничка стали выходить муравьи. На третий день Толик задышал, тогда между деревьями натянули тряпицу, чтобы он просыхал на солнце, ведь тело было покрыто ранами. Мальчугана все-таки поставили на ноги. Дальше был детский дом в поселке Плешиница, в трех минутах езды от Хатыни, где погибли его сородичи. Окончил десятилетку в то трудное послевоенное время, благодаря способностям к ученичеству. Сразу поступил в Московский государственный педагогический институт им. Мориса Тореза и, завершив учебу, получил диплом с отличием. Уехал молодой специалист по комсомольскому тогда призыву на целинные земли Алтая, работал в школе и преподавал немецкий язык.Потом снова была Белоруссия. Здесь стал собирать материалы по знаменитому партизанскому движению, даже попытался написать книгу, но некоторые обстоятельства помешали это сделать. Когда работал над книгой, встретился с одним из дальних родственников, который пригласил А. Устина на Кавказ. Сначала работал в Черкесске, затем переехал в Пятигорск, и знаменитый ректор Пятигорского института иностранных языков Сергей Андреевич Чекменев пригласил Анатолия Константиновича в 1969 г. преподавать в вузе, где он прослужил до конца 1993 г. В это время он защитил кандидатскую диссертацию по немецкой филологии. А после ухода из института стал серьезно и увлеченно заниматься научной философией культуры. За пять лет написал девять монографий, защитил сначала кандидатскую, а потом и докторскую диссертации по культурологии.Некоторые знакомые Анатолия Константиновича, несмотря на огромные научные заслуги, считают его неудачником по жизни. И вот почему. Ему в свое время не предоставили квартиру, как это положено военному детдомовцу, не установили телефон, хотя он был вторым по списку очередников. Порой старались не платить за работу, а когда это было кому-то необходимо, то и увольняли без всяких особых объяснений. Дачу, которую он из последних сил строил для своих детей, зная, что такое жить без своего угла, с приходом ельцинских перемен разграбили и отняли. Своими учеными степенями он так и не воспользовался, потому что известные нам перестроечные перемены «съели» их ценность. Много еще чего можно было бы написать в его случае на эту бесконечную тему: и как ему семь лет не давали защитить кандидатскую диссертацию, потому что ее материалы тогдашний СЭВ закупил для своих стран-участниц, а это было делом неслыханным для филологии. Она ведь не ядерная физика, электроника или полеты в космос. Тем не менее пошли такие анонимки сначала на него, а потом почему-то и на его жену, тогда еще студентку-выпускницу, что он забросил не только науку, но и работу в вузе, поскольку все это было уже явно выше его человеческих сил. Представьте только, ушел в дворники - куда тогда еще можно было устроиться. Подрабатывал инкассатором, потому что жить семье был как-то нужно. Когда убили троих его коллег-«сталкеров», как он их называл, пришлось бросить и эту работу. Шло горькое и трудное время, которое он никому не желает пережить. Если бы он был один, но здесь страдала вся его семья. Подрастали дети, и их нужно было как-то кормить и одевать. Выручило все-таки только страстное увлечение наукой, которой он стал вновь усиленно уделять внимание.Несмотря на все жизненные трудности, встреченные им на пути, через какой-то промежуток времени он повез, точнее не повез, а переслал на адрес Герценовского института свою докторскую диссертацию, собранную из десяти монографий. «До каких пор Вы будете заниматься своими монографиями, когда уже давно нужно защищаться?» - спросил его один знакомый - ученый Г. И. Богин, предлагая ему защиту на выбор: в московском Ломоносовском университете, в первом МГПИИЯ им. М. Тореза, где он в свое время учился, в СПбГУ или вообще, где он захочет. Пересланный простой почтой материал ошеломил Совет по защите и прежде всего - М. С. Кагана, первого философа России, которому его работу дали читать как члену докторского Совета. На кафедре германской филологии, по которой она должна была проходить, никто ничего в ней не понял. Написано вроде бы по филологии, максимально простым языком о Шекспире, Пушкине и Гете, правда, еще о Гомере, Рафаэле и Моцарте (последние два для филолога к чему? а тем более о Гегеле, Ньютоне и Эйнштейне.После знакомства М. С. Кагана с работой пя-тигорчанина диссертацию решено было ставить на защиту сразу, чего в общем-то в обычной практике не бывает. Тем более когда это диссертация - «банального» филолога, а не владеющего всей земной мудростью философа. Но тут неожиданно самого диссертанта вызывают на Совет. Так прямо и было сказано по телефону: «А мы еще посмотрим, кто вы такой!» Анатолий Константинович даже не подозревал, насколько на самом деле было всё плохо. Но тут случился еще один «зигзаг» его невероятной судьбы. В 1998 году состоялась самая блестящая, какая только может быть, защита этой докторской диссертации в том же университете Санкт-Петербурга. Первый оппонент и первый философ России М. С. Каган сказал тогда своим коллегам по Совету: «Судя по вашим вопросам, вы диссертацию соискателя не поняли. Но вы когда-нибудь читали настоящую докторскую диссертацию по философии? Вот она, впервые в нашем Совете!» В своем докладе он назвал его, помимо всех прочих похвал, «Вторым Лотманом», что для гуманитария практически эквивалентно званию «Второй Эйнштейн». В кулуарах после двойного выступления ведущего философа России его стали называть «гением», «гордостью нации», «титаном современности».Дальше - больше. В 2000 году в Америке ему присвоили высокое звание «Человек столетия» по науке. В том же году в Семи-отико-философской энциклопедии о его научном труде было сказано как об «отечественном завоевании». Но и это еще не все. В прошлом году по настоятельной просьбе Научного совета по культурологии Санкт-Петербурга он написал свои соображения по поводу научной консолидации становящейся культурологии, которая сейчас, когда культура рушится, необходима, как хлеб насущный. Вместо обещанных полсотни страниц получился настоящий Культурный манифест более чем на двести страниц, который был разослан ведущим ученым страны, а на электронном сайте вывешен для всех желающих. Его презентацию назначили на Большой неделе российской науки во время объединенных Лихачевских и Кагановских чтений. В своем предисловии к изданному «Большому Органону антропоразума» крупный ученый-культуролог заведующая кафедрой истории и теории культуры РГПУ, председатель Докторского совета по культурологии и организатор культурологических конгрессов России Л. М. Мосолова написала черным по белому: «Читая труды пятигорского ученого, невольно вспоминаешь тот поразительный прогноз, который предрек культурологии один из ее «отцов» - Лесли Уайт: «Открытие культуры когда-нибудь встанет в истории науки в один ряд с гелиоцентрической теорией Коперника». Так что «презренная» наука вывела Анатолия Константиновича в те заоблачные сферы, в которых, словно по мановению волшебной палочки, его исследовательский труд был впервые оценен по-настоящему. Вот и бывает в жизни, не получая за свои труды ни копейки, он теоретически обосновал и укрепил фундамент нашей будущей культурной жизни. Так, он считает, было завещано его родителями-партизанами и всей его семьей, из которых за Родину погибло одиннадцать человек.Только спустя годы А. Устин узнал, что перед смертью его родителей пытали. Они никого не выдали из отряда знаменитой на весь мир Партизанской республики, которая продержалась непокоренной в тылу врага до самого конца Великой Отечественной войны. Четыре месяца спустя после их мученической смерти отряд «дяди Коли» подорвал генерал-губернатора Белоруссии Вильгельма Кубе прямо в его спальне. Такой героический акт возмездия никто больше не повторил по его дерзким масштабам. Об отце была написана документальная книга Ольгой Бакун, партизанским врачом этого отряда.Сейчас пятигорчанин А. К. Устин - автор двенадцати научных трудов и монографий. Недавно вышел из печати очередной научный труд по синергетике художественного текста - это одно из самых популярных научных направлений современности. Мечтает также Анатолий Константинович осуществить работу над единой теорией культуры поля по аналогии со знаменитыми физиками. Таких замечательных ученых и наших земляков надо поддержать в их творческих устремлениях.